Плата за весну
(страшилка для взрослых)
— Дим, не шуми, — Тина повернулась к нервно тараторящему мальчику, — мы почти пришли, осталось обойти тот холм. Будешь болтать, и она нас услышит.
Мальчик притих. Оставшуюся дорогу они шли в полной тишине, даже трава под ногами онемела.
— Ого какая она огромная — дети задрали голову, — до самого неба. И не скажешь, что зимой…
— Тшш — одёрнула Тина, — не говори такое при ней, вдруг мы её разбудим.
Дим протянул руку и коснулся нижней ветки. Гигантская ель зашумела, как будто листва при сильном ветре. Но ветра не было.
Глаза детей расширились от ужаса. Бежать, пока ель не схватила их. Они мчались так, будто ель и вправду гналась за ними.
***
— Тина, но это невозможно, ель крепко спит.
— Мама, но мы слышали! Она так зашипела на нас, как кошка! Она гналась за нами до самого плоскогорья.
— Вы просто испугались, подул ветер, зашелестел ветками. Сейчас лето, летом ель не опасна, — мама побледнела, но говорила уверенно.
***
— Я не понимаю, мам, зачем нам идти ночевать в лес.
— Тина, это традиция. Каждую смену года мы проводим в лесу, у ели. А тебе в этом году исполнилось 10, тебе уже тоже пора. Я знаю, ты нервничаешь, но в первый раз все нервничают. Не переживай, мы разведём костёр, будет тепло.
— Но ведь опять кто-то не вернётся. Каждый раз кто-то пропадает. Почему мы не можем просто остаться дома?
— Тогда не начнётся новый год. Зима останется навсегда.
— Ладно, мам, идём, — Тина крепко сжала руку матери, — я люблю тебя больше весны.
— И я люблю тебя больше весны, Тина.
***
— Тина, где мама? Она что, закрывает калитку? — голос Дима был сонным.
— Я теперь буду вместо мамы, — Тина устало опустилась на стул, — теперь я.
***
— Я вам говорю, не стоит идти в этом году в лес! Нас в Городе учили, что весна наступает сама по себе! Даже если мы не пойдём к ели, зима все равно закончится! Нам не нужно никем жертвовать! Сегодня каждый из нас останется жив и будет встречать весну со своей семьёй.
— Тина, ты уверена? Всё таки столько лет мы… Неужели напрасно? А вдруг весна не наступит? Что тогда мы будем делать? Чем мы будем кормить семьи?
— Да, я уверена, уверена! Это напрасная жертва. В Имре никто не приносит жертву, но зима всё равно заканчивается. Дело не в ели!
— Но мы-то здесь ходим! Может быть зима во всём мире уходит, потому что мы здесь делаем то, что должно делать!
Тина устало прикрыла глаза руками.
***
— Тина, не стоило рассчитывать, что они сразу тебе поверят. Это же традиция, люди боятся её нарушить. И я боюсь.
— Дим, я всё равно не пойду. И ты не ходи. А если в этот раз не вернёшься ты? У меня больше никого нет.
— Тина, я должен. Вся наша община — наша семья. Я не могу бросить их.
— Я буду очень ждать тебя утром, Дим.
— Я знаю, Тина, — Дим взял её руку в свою и поцеловал ладонь, — я люблю тебя больше весны.
***
— Ты почти добилась своего, в этом году к ели идёт только старый Харт.
— Да, но сколько лет понадобилось! 16 лет, 16 впустую потраченных жизней.
— 17, Тина, ведь Харт всё-таки идёт.
***
— Дим, Дим! Просыпайся, идем скорее на улицу! Видишь? Сделай глубокий вдох, чувствуешь?!
— Святая Аури! Тина, это же весна, так пахнет весна! Ты была права, нам больше не нужно ходить к ели, мы можем жить!..
***
— Три зимы прошло, а я всё никак не привыкну. Тина, ты сделала великое дело.
— Знаю. Но канун нового года навсегда останется днём памяти. Столько… — Тину прервал шум на улице. Шум, как будто листва шуршит на сильном ветру.
Тина решительно подошла к двери и распахнула её. Ель. Первое, что она увидела, была ель перед их домом.
— Она пришла сама, Дим, она пришла. Оставайся дома, мне нужно заплатить за весну.
***
Молодая пара снимала украшения с ёлки. Гирлянды, мишура, шары — всё убиралось в коробку, чтобы дождаться следующего Нового года.
— Грустно немного, так красиво было. Кстати, Макс, а ты не видел такой шар стеклянный с оленями? Мы купили его в Москве в прошлом году.
— Я думал, он разбился, и ты выкинула.
— Да нет, не разбивался. Такой большой, и пропал. А в прошлом году я красную снежинку не нашла. Как будто каждый год по игрушке пропадает.
Макс рассмеялся:
— Ну не ёлка же их забирает как плату за весну.
— Ну да, это было бы слишком неправдоподобно.
